Изаму был глубоко в своих мыслях. Ему было сейчас глубоко плевать куда они шли, зачем они шли. Лишь он, его мысли, и бутылка крепкого поила, которую он крепко сжимал в руке за горлышко. Его больше внутренне трясло, чем внешне. Почему так? Раньше мутузил неугодных, бывая ломая ребра или нос в кровь, и ему было как-то пофиг. Но убивать раньше не приходилось. Но сейчас всë иначе... Откровенно говоря, такая быстрая перемена эмоций или настроений никогда раньше у парня не происходила. Поначалу было страшно лишать чужой жизни, ведь Ивасаки прекрасно понимал, что если сделает это, то назад пути не будет, что он уже не в силах будет всë исправить или же банально повернуть время вспять. После первого убитого, его передернуло конкретно, однако он прилагал немыслимые усилия, чтобы не поддаться панике, страху, отчаянию, рассеяности, ведь на кону была его жизнь и жизнь его товарищей, которых он не имел никакого права подвести. Но с каждым новым убийством становилось, как бы это назвать... Проще? Возможно. Или же просто его некоторые чувства как бы притупились на тот момент, да и ощущение было, словно его кровавая пелена окутала... Когда же всë закончилось, то его начало понемногу отпускать, но вот возникла новая проблема, чувство вины называется. Конечно он осознавал, что убил не абы кого, а злодеев, тем самым спасая множество других жизней. Однако совсем не хотелось хоть как-то уподобляться им, вот прям никак...
Что касается его текущего на данный момент состояния, то он был просто в некой прострации, пытаясь найти умиротворения. Стоило отдать должное и бухлу, которое мало по малу, но начало действовать. И пусть , конечно он не был в зюзю пьян, но вот некоторые его чувства притупились, в том числе и гложищие его совесть. Голове даже легче стало...
Пока Изаму более менее собрался с мыслями, команда номер четыре наконец достигла места назначения, а именно так называемая база этих самых якудзе. Парень конечно поглядел беглым взглядом на строение, но вот комментировать ничего не стал, хотя будь у него другое настроение, то непременно сказал бы, что более стремной дыры ему видеть не доводилось, уж это даже ни улием, ни муравейником, ни скворечником не назовешь, а уж домом это назвать и язык не повернется, скорее это строение ассоциировалось с кучей наставленных друг на друга коробок разных размеров и света, да и сами то эти "коробки" словно из говна и палок собирали. Да и ощущение складывалось, что это здание походу вообще стоит под снос пустить.
Хикару уж наверняка высказался по поводу строения, однако вот Ивасаки пропускал всë мимо ушей, впрочем как и очередные ценные указания и задачи от их капитана. Разумеется Асами не могла не заметить состояния здоровяка.
- Изаму! Ты вообще меня сейчас слушал?!-, несколько невзгодовала сенсей, ведь сейчас было отнюдь не до шуток, поскольку предстоял очередной бой насмерть.
Конечно же от нее и не ускользнуло то, что в руках у генина была бутылка, и явно не со сладкой водичкой.
- Ты что, совсем обалдел?! Дай сюда! И соберись, тряпка! Миссия еще не завершена, так что сопли потом пережевывать будешь!, - подошла она к нему, отжав бутылку, которую поспешила у себя в свитке запечатать, уж ей это больше пригодится, ну и не забыла приводящего в чувства подзатыльника шатену выписать для профилактики.
Ивасаки это конечно несколько помогло окончательно в себя придти, правда ему жутко захотелось Коями просто придушить. Он ее терпеть не мог, вот просто жутко раздражала. Парень что-то пробурчал себе под нос, но решил на другом деле сосредоточиться, ведь их уже потихоньку головорезы из якудзы встречали, уж видать охрана у дверей заметила колоритную команду ниндзя, что отправила на тот свет порядочно их ребят, так не стоит сомневаться, что якудзынам уже успели об инциденте доложить.
Очередная кровопролитная битва была похоже неизбежна. Благо сейчас у здоровяка настрой координально сменился, ведь ему хотелось показать капитану, что он не пальцем деланный парень, а серьезный шиноби, который собирался сейчас малость посостязаться, а именно убить больше врагов, чем она. Его раздражение к Асами и желание показать ей кто тут батя пересилило всю ту негативную баланду, что он испытывал до этого.
- Охохо! Ну подходите поросята! Сейчас я вас быстро на барбекю пущу!-, дерзко заявил Изаму своим врагам, обнажая катану, и был уже готов рвануть в бой. Правда вот этих самых, как выразился качек, поросят Аки решил сперва поджарить еще до разделки, ну и за одно спалить к чертям собачьим "коробочное" логово. И вот за такию инициативу уже и Сарутоби выгреб фирменного подзатыльника от сенсея.
- Ты хоть соображаешь, что творишь, Аки?! А если там гражданские?! Я для кого тут распиналась?!-, выпалила тихоне короткую нотацию, впрочем нянькаться сейчас времени не было, поскольку часть врагов хоть и поджарилась, но кому повезло убежать от огня, уже вовсю перли в атаку. Впрочем теперь у джоунина работенки определенно прибавилось, ведь ей надо было по возможности минимилизировать потери среди обычных граждан, которые остались внутри, ведь полюбому у этих ублюдочных есть простые рабочие, ну вроде обслуги, ведь те же сортиры наверняка не сами якудзы своими катанами полируют. Короче говоря , будет плохо, если кто из мирных пострадает, влетит тогда Конохе не слабо, так что Коями принялась устранять эту проблему, по пути прорежая ряды врагов, которые быстренько выпуливались из здания, как крысы из задымленной норы.
Изаму в сторонке стоять никак не собирался, так что тоже помчал в ближний бой на мечах, выбирая себе как правило самых агрессивных противников, ведь таких и за нос проще поводить, да и веселее показывать им, кто тут главный, правда для врагов посмертно. Конечно он не рвался прям в толпу, ведь физически невозможно уследить за всеми противниками, из-за чего можно и целую кучу ран заработать, а там и смерть рядом ходит бродит, да прискочит. Впрочем с двумя, ну максимум с тремя в натяжку он еще был способен одновременно сражаться, зарабатывая лишь царапины, ну может и пару несерьезных ран. Но пощады с его стороны не было, убивал уже так, словно всю жизнь так делал, при этом он считал про себя каждого убитого, уж хотелось выяснить, кто больше всех убьет.