Каин намеренно нагружал себя работой. Он не собирался отказываться от мысли, которую однажды отчетливо высказал вслух. Даже если это признание души слышал только один человек - складывалось ощущение, что ирьёнина услышал мир. Не материальный, а какой-то другой. Чем больше Каин практиковался, чем дольше он засиживался за литературой самого разного, даже невозможного содержания, тем меньше он отрицал существование мистического, загробного, нереального. А как-то ночью, открыв глаза в полной темноте, Каин захотел отыскать действующий храм. Религиозные учения, молитвы, медитации - всё это неспроста. Чем иначе назвать пребывание человека на грани жизни и смерти, пока его судьбу решает всего один правильный шаг? Каин забыл эту мысль, забыл эту идею записать. Иногда об этом он жалел - о том, что из-за своей мнительности фиксирует на бумаге не каждый свой шаг на выбранном пути.
Генин не позволял себе жаловаться или брать на себя роль вершителя судеб. На операционном столе перед его глазами был только холст из крови, плоти, сосудов, недвижимый, но пока живой. Хрупкий мир, в которой пришел пришел человек со своим сознанием после первого крика, вдоха, мог быть одной ошибкой разрушен. Медик не хотел ошибаться. Ассистент убрал едва выступивший пот на виске Каина, затаившегося над телом пациента, над мозгом. Тонкая работа скальпелем чакры требовала полной концентрации. Уродливый шрам будет некоторое время напоминать пациенту о пережитом ужасе: волосы с этой стороны пришлось сбрить.
- Показатели стабильны, - проинформировал ассистент. Работа была завершена, над кабинетом в коридоре погасла табличка "идет операция". Каин понял, что именно в этот момент посетители, переживающие за благоприятный исход, могут начать нервничать. Он должен быть тем, кто произнесет хорошую новость. А если бы ему пришлось оповещать родственников о том, что жизнь не удалось спасти? Каин подавил глубокий вздох, постарался сохранить хладнокровие. Он должен радоваться, но каждый раз почему-то чувствовал, что мог справиться лучше. Каин, кажется, становился тем более требовательным к себе, чем дальше он шел по своей профессиональной стезе. На выходе к посетителям, ожидающим новостей и вглядывающимся с надеждой на его лицо, Каин постарался улыбнуться. Улыбка была вымученной - ему трудно было не думать о том, что реабилитация будет непростой и небыстрой. Каин как можно наиболее четко объяснил родным и друзьям пациента о необходимости поддержки.
В этот день удалось спасти одну жизнь, но всегда есть риск потерять другую. Каин еще не знал о новом пострадавшем, которого обследовали в закрытом отделении токсикологии, минимизировав прямые контакты с ним. До генина дошли только слухи о странном отправлении и заказе расследования для резиденции. Каин поспешил в палату в полной экипировке самозащиты. Пациент был без сознания. Медсестры уже отправили образцы крови и слюны на анализ. Подобного состава Каин не знал, но был уверен, что на самотек дело пускать не хочет. Если не поторопиться, то в больницу могут поступить новые жертвы.
"Лаборант", - прочитал в медицинской карте Каин, - "забрали из собственного дома уже тогда, когда поняли, что с ним что-то случилось из-за неявки на работу, со слов его коллег".
Каин, переживая о генинах, которым могут поручить задание и которые могут быть недостаточно осторожны и из-за этого на время потерять работоспособность, решил опередить детей. Заказ от секретаря на исследование вредных веществ в доме лаборанта и на стерилизацию помещения Каин получил без споров и вопросов.
Прежде чем пойти к дому лаборанта Каин решил навестить рабочее место молодого человека. В причинах поступления в больницу опытного лаборанта есть неясности. Сейчас он получил шанс быть спасенным, но что если бы никто не догадался поднять тревогу из-за отсутствующего сотрудника? Странное совпадение. Пока что генин не верил в то, что лаборант мог быть сам причиной своего состояния.
Опросив коллег пострадавшего, Каин принял их информацию, сопоставив факты его ежедневной работы и увлечения ядами с желанием выслужиться перед палачами отдела допроса. Лаборант, как говорили коллеги, был увлеченным экспериментатором и стремился изобрести чрезвычайно действенное вещество, часто забирал образцы своих опытов домой. Это было неправильно, но инициативу в исследовательском центре никто не порицал, чего нельзя сказать о врачах в больнице. Кажется, зреет конфликт интересов... Сотрудник исследовательского центра жил один, поэтому ему не приходилось волноваться о жизни тех, кто мог бы воспользоваться ядом случайно. Как будто - это безответственно? Его внезапное отсутствие вызвало у коллег чувство тревоги. Сотрудники спокойно признались, не придав серьезного значения тому, что лаборант мог отравиться и погибнуть:
- Сначала подумали, что он заболел.
Закончив опрос, Каин пришел к выводу, что он ошибся - в нарушении должностных инструкций есть только один виновный, он же и пострадавший. При попытке выяснить тему исследований лаборанта Каин потерпел неудачу. Это не было для него каким-то сильным разочарованием или неожиданностью, зато коллеги лаборанта выдали молодому человеку досье с открытыми данными. У пострадавшего были способности к медицине, фуиндзюцу и гендзюцу.
Шиноби, думая о том, что талантливый ниндзя мог бы воспользоваться своими способностями ради защиты исследований от посторонних глаз, снова испытал нехорошее предчувствие. Могли бы в доме обнаружиться ловушки? Каин не испугался сложностей, нос слегка зачесался в азартном чувстве. Он справится.
"Такие ситуации - отличный способ изучить стремления коллег и заочно познакомиться с ними", - Каин не сомневался в плюсах такого сбора данных, но были и минусы: пострадавший лаборант наверняка не будет в восторге от мысли о том, что какой-то генин копался в его доме, в его личных вещах. - "Ну что ж, такова наша жизнь. Он сам виноват, должен был быть внимательней".
Каину, как исследователю рабочего пространства и аварийной ситуации, как лицу обезличенному - было позволено всё до осмотра последней полки.
Дальше откладывать не было смысла: Каин отправился к дому лаборанта; оградив участок цветной лентой, чтобы никто не пересек потенциально опасную территорию, генин использовал защитное снаряжение, прежде чем войти в дом лаборанта с помощью выданного ему ключа. Осторожно осматриваясь по сторонам, генин принюхивался - наверняка должны были оставаться летучие вещества, но угрозы самочувствию и сознанию Каин еще не почувствовал. Здесь точно не могли жить домашние питомцы. Возможно, со снаряжением Каин вообще переборщил и достаточно было маски и перчаток, ведь следов повреждений на коже у пострадавшего не было, значит нечем было заразиться через осязание.
Не исследуя входную зону чересчур подробно, Каин прошел по холлу в квартиру. Планировка квартиры была похожа на жилище, которое Каин выбрал и себе, поэтому он почти сразу же высмотрел дверь в подвал. Именно там сам ирьёнин хранил свои запасы и результаты экспериментов. Осмотр усложнялся бытовым беспорядком, с которым Каин стремился разобраться в первую очередь. Мусор - в мешки, разбросанные вещи - на пустующий стол. Хозяин дома разложит их потом самостоятельно. Среди вещей не нашлось ничего полезного или любопытного, что могло бы навести на мысль о том, что какой-то предмет из этого царства хлама мог, внезапно, оказаться элементом механизма от какого-нибудь декора, вот было бы здорово. Пока - пусто.
На кухне, удивительно, была кристальная чистота. Поверхности не выдали наличия отравляющих веществ, поэтому от кухни генин перешел к санузлу. Подробно Каин ничего не разглядывал. Кто будет варить яды в туалете, правда? В спальне Каин обнаружил приличный запас книг с вложенными в них личными заметками. Он не подавлял любопытства и прочитал все комментарии к научным статьям и известным рецептам. Не со всеми из них он был согласен, но метод проб и ошибок проходят так или иначе абсолютно все искатели.
На одной из полок за книгами обнаружился символ фуиндзюцу. Все книги были сложены на пол. Перерисовав знаки по порядку в блокнот, Каин перешел к осмотру шкафа, прикроватной тумбы, кровати. Пришлось двигать мебель, но других интересных знаков не нашлось. Оставалась только самая любопытная дверь - дверь в подвал.  Открыть её получилось не сразу: ключ обнаружился зажатым между стеной и косяком двери. Сама дверь открылась, а за ней - глухая стена, уже с печатью. Каин, знакомый с теорией, а не с практикой, понял, что сейчас печать трогать не нужно и разгадка есть в тех символах, которые спрятаны в шкафу спальни. Символы на печати Каин тоже срисовал. Что теперь? Его же никто не подгоняет. Генин знал, к кому мог обратиться - к человеку, у кого он уже брал литературу о фуиндзюцу.
"Надеюсь, он не сильно занят", - подумал Каин, торопясь в больницу. Коллега был на смене, но согласился использовать минуты перерыва на решение задачи потайной двери. Он тоже был подвержен нездоровому любопытству, присущему исследователям... Как и Каину, загадка с подвалом показалась ему интересной. Помогая коллеге с экипировкой для защиты, Каин привел врача сначала к печати на двери, а потом к знакам на полках. Он воочию наблюдал за техникой, которая заняла у его знакомого не так уж много времени как он предполагал.
- Тебе помочь? - спросил коллега, когда стена поддалась и путь в подвальное помещение был открыт.
- Теперь уже сам должен справиться. Спасибо, - Каин лукавил, на самом деле он был бы рад компании, а заодно компании полезной. В подвале могли быть еще знаки фуиндзюцу, но главное - что он мог уже туда попасть. Запах донесся странный, Каин махнул рукой, лучше коллеге не рисковать. В подвале присутствовал рабочий беспорядок, присущий суете в лабораторных условиях. Пятна, дымка летучих газов из-за открытых пробирок, колбы с вязкими запасами явно не доведенного до идеала яда. Каин постарался ничего не задеть и не уронить, заодно он старался запоминать метод расстановки оборудования в потайном помещении. Интересен подход к планировке рабочего места у разных людей.
"Что ж, я тут не в музее, а на работе", - Каин начал с главного - с утилизации и сбора всего, что плохо лежит. В свиток он запечатал несколько образцов веществ, отличающихся друг от друга. Если повезет - какие-нибудь из этих образцов подадут ему на стол, пока он заменяет Хазеноки. Утаить что-нибудь не выйдет, ведь вся работа пострадавшего лаборанта доступна его коллегам: пропажу заметят слишком быстро.
Но что ему мешает воспользоваться оборудованием прямо здесь? Закончив с уборкой и стерилизацией помещения, Каин использовал часть запасов гербария хозяина подвального оборудования для подбора состава, который бы показался ему похожим на то, к чему стремился пострадавший коллега. Приблизившись к результату, генин был готов к мысли о том, что разгадал не только состав препарата, но и рецепт нейтрализующего вещества. С этими результатами Каин явился в больницу и выдал готовые препараты главному врачу, который точно знает куда применить новый рецепт.
Вернувшись в дом к лаборанту, Каин закончил полную уборку помещения, утилизацию опасных средств и проветрил помещение. Как только генин убедился в том, что в чужом доме ему больше нечего делать, что за "чистку" подвального помещения он может с уверенностью быть гордым, только после этого ирьёнин сообщил секретарю в резиденции о завершении работ в квартире сотрудника исследовательского центра. Как только его миссия была официально закончена - Каин пошел обратно в больницу. Медсестра в приемной просто молча махнула рукой, узнав Каина по его шагам и не отвлекаясь от картотеки. Лаборант уже пришел в себя.
- Отличный результат с противоядием, - похвалил главный врач и дальше отчитывал уже пациента - намешал ты там добра, конечно.
- Всё приходит с опытом, - Каин попытался смягчить суд для пациента, который смог выжить.
- Это было опасно! - возразил начальник и продолжил лекцию.
"Он в надежных руках..." - Каин хотел бы признаться пострадавшему в том, что именно он был человеком, которому поручили зачистку, но после похвалы главного - коллега мог догадаться об этом сам. Генин вернулся к дежурству, спустившись в лабораторию.

Миссия завершена